Кандидат военных наук, руководитель Центра политико-военных исследований ФМП
Образование
В 1974 году окончил Военный институт иностранных языков; в 1982 году - Военную академия имени М.В.Фрунзе.
Профессиональная деятельность
В период 2000-2015 ежегодно читал лекции в Школе государственного управления имени Дж. Кеннеди (Гарвард); в период 2015-2018 - в МГИМО.
С 2018 года работает на факультете мировой политики. В магистратуре читает курс "Контроль над вооружениями - теория и практика" (на английском языке).
Владеет английским, греческим и турецким языками.
Сфера научных интересов: вопросы глобальной и региональной безопасности, контроль над вооружениями, СНВ, ПРО, космос, отношения Россия-НАТО.
Публикации
Влияние технологических факторов на параметры угроз национальной и международной безопасности, военных конфликтов и стратегической стабильности / А. А. Кокошин, В. И. Бартенев, С. П. Белоконь и др. - Издательство Московского университета Москва, 2017. - 480 с.
Турция: новая роль в современном мире / П. В. Шлыков, М. В. Борисова, Е. П. Бужинский и др. - Центр ситуационного анализа РАН Москва, 2013. - 80 с.
Выступления на конференциях
С 2010 регулярно выступаю в качестве докладчика на различных международных конференциях (8-10 в год), организуемых CSIS (Вашингтон), Женевским центром европейской безопасности, Гамбургским университетом, РСМД (Москва).
Выступал в качестве модератора: 2016 – Семинар ОБСЕ по военным доктринам (сессия по военным угрозам безопасности), 2017 – Московская конференция по вопросам безопасности (сессия по ПРО).
Выступления в СМИ
Регулярно в программах В.Соловьева (ВГТРК), 60 минут (ВГТРК), программах Д.Куликова и А.Шафран (Вести ФМ)
Награды и премии
Орден «За военные заслуги», Медаль ордена «За заслуги перед отечеством 2 ст.», Медаль «За боевые заслуги».
Председатель Совета ПИР-Центра. Генерал-лейтенант запаса.
Образование:
Военный институт.
Военная академия им. М.В. Фрунзе.
Кандидат военных наук.
Занимаемые должности:
Член Российского совета по международным делам.
С 2009 г. Заместитель генерального директора АО "Концерн радиостроения "ВЕГА".
С 2013 г. Лектор совместного образовательного курса ПИР-Центра и МГИМО (У) МИД РФ "Нераспространение ОМУ".
С 2010 г. Постоянный лектор Международной школы ПИР-Центра по проблемам глобальной безопасности.
С 2014 г. Председатель Совета ПИР-Центра.
2009-2015 гг. Консультант, старший вице-президент ПИР-Центра.
2002-2009 гг. Начальник Международно-договорного управления, заместитель начальника Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны РФ.
1992-2009 гг. Международно-договорное управление Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны России.
1976-1992 гг. Офицер Генерального штаба.
С 1968 г. ВС СССР.
Россия будет защищать Донбасс, даже если для этого придётся брать Киев . Об этом в интервью одному из американских новостных порталов заявил старший вице-президент Центра политических исследований России, генерал-лейтенант запаса Евгений Бужинский.
«Год назад я был абсолютно уверен, что Россия никогда не будет вмешиваться в конфликт. Я не говорю о добровольцах, инструкторах — я имею в виду регулярные войска. Теперь я не так уверен», — отметил эксперт.
По его словам, на Западе говорят о том, что на Украине есть «партия мира» во главе с президентом Петром Порошенко и «партия войны» во главе с секретарём СНБО Александром Турчиновым и премьер-министром Арсением Яценюком, но это неправда. Как подчеркнул Бужинский, они все из одной партии, и они не стремятся к урегулированию конфликта политическим путём, потому что для них это будет «поражением».
Как утверждает генерал-лейтенант запаса, президент Владимир Путин дважды сказал, что Москва не допустит физического истребления жителей Донбасса. Бужинский не исключил, что война между Россией и Украиной возможна, если ВСУ начнёт широкомасштабное наступление на ДНР и ЛНР.
«Если Россия начнёт войну - она не прекратится, пока не будет взята столица. Как и во всех остальных войнах, в которых участвовала Москва», — отметил он.
При этом он подчеркнул, что не может предсказать, какой реакции следует ждать от США и НАТО.
Старший вице-президент ПИР-Центра усомнился в том, что Вашингтон стремится урегулировать конфликт на Украине политическим путём, что демонстрируют «разговоры смертельного оружия» . Кроме того, США хотят поставить не только военное оборудование, но и солдат. По его мнению, это крайне опасно, поскольку если погибнет хотя бы один американский военнослужащий, Белый дом отреагирует так же, как Кремль в 2008 году, когда в Грузии был убит первый русский миротворец.
Он отметил, что американская сторона не понимает Россию, и украинский кризис только усугубил и без того испорченные отношения между Обамой и Путиным .
«Во времена холодной войны у каждой из сторон были свои чёткие красные линии, они старались не пересекать и даже не приближаться к ним. Украина для России — это красная линия, в особенности враждебная по отношению к России Украина. Но администрация США решила, что это не так. (Американцы считают, что - прим. «Голос Севастополя») Россия и Путин никогда не осмелятся вмешаться в ситуацию», — подчеркнул Бужинский.
По поводу военного парада НАТО в Прибалтике, эксперт подчеркнул, что это было «не очень дружелюбно», и в следующий раз Москва проведёт аналогичное мероприятие в 200 метрах от эстонских границ.
В очередном раунде многосторонних переговоров по созданию в Европе объектов стратегической противоракетной обороны США примут участие и российские эксперты. Чего можно ожидать от этой дискуссии, в интервью "Российской газете" рассказал ведущий саециалист по проблематике ПРО нашего военного ведомства, начальник международно-договорного управления минобороны генерал-лейтенант Евгений Бужинский.
Российская газета: Евгений Петрович, в последнее время вектор переговоров по американской ПРО в Европе словно переместился с востока на запад. Сейчас много говорят и пишут о проблемах, возникших между США и Польшей, обсуждают возможные сроки подписания американцами договора с Чехией. Создается впечатление, что Россию в этой дискуссии намеренно отодвигают на второй план.
Евгений Бужинский: Американцы именно этого и добиваются. Западные СМИ регулярно цитируют высокопоставленных представителей администрации США и европейских государств, которые утверждают, что наша страна якобы смирилась с американскими планами развертывания европейского сегмента ПРО. Согласилась и с его интеграцией в систему противоракетной обороны НАТО, и даже готова приложить усилия, чтобы эффективность объединенной системы оказалась наилучшей.
Все это объясняют некими крупными успехами американских переговорщиков. Мол, они добились совпадения оценок ракетной угрозы и предоставили Москве убедительные аргументы об отсутствии антироссийской направленности ПРО США. Американские предложения по мерам доверия и транспарентности иначе как беспрецедентным на Западе не называют.
РГ: А что происходит на самом деле?
Бужинский: На самом деле картина, мягко говоря, иная. Во-первых, наши оценки ракетной угрозы не изменились и по-прежнему существенно отличаются от американских. Анализ ситуации на Ближнем и Среднем Востоке свидетельствует, что ни политических, ни технологических условий для создания там в обозримой перспективе ракетного оружия большой дальности, способного угрожать США, не существует.
Что же касается ракетных рисков и угроз для стран южного фланга НАТО, то с военно-технической точки зрения они тоже выглядят фантастическими. Речь может идти лишь о гипотетической возможности запусков баллистических ракет с дальностью полета до 3500 километров.
Кроме того, зачем развертывать стратегическую ПРО, если ракеты с такой дальностью полета способны уничтожать обычные комплексы ПВО, которые имеются и в США, и в европейских странах НАТО?
Американские оценки ракетной угрозы явно завышены и "подгоняются" под обоснование конкретной задачи - вызвать у европейцев страх перед несуществующей опасностью и тем самым обеспечить выполнение собственных противоракетных планов.
Во-вторых, антироссийская направленность компонентов ПРО США в Европе до сих пор не устранена. Потенциальные возможности противоракетной обороны определяются не декларациями, а техническими возможностями, дислокацией и архитектурой этой системы. На сегодня никаких изменений в концепции ее построения мы не видим. Поэтому озабоченности у России сохраняются. Более того, мы знаем, что одновременно с выполнением программ ПРО американцы ведут работы по созданию стратегических наступательных вооружений, высокоточного оружия, информационно-управляющих и космических систем. Весь этот арсенал ориентирован на достижение всеобъемлющего превосходства США над любым потенциальным противником.
Наконец, предложенные американской стороной меры транспарентности и доверия, на наш взгляд, не восстанавливают стратегического равновесия, которое нарушат планы США в случае их осуществления.
РГ: Но ведь, выдвигая эти предложения, американцы, по сути, признали справедливость российских аргументов и нашу озабоченность?
Бужинский: Инициативы США достаточно аморфны и неконкретны. Они сформулированы таким образом, что позволяют американцам в любой момент в одностороннем порядке от них отказаться. Кроме того, эти предложения обставлены рядом заведомо неприемлемых для нас условий.
РГ: Какими, например?
Бужинский: Скажем, они утверждают, что неприятие Россией американских планов ПРО вызвано нашей слабой информированностью об этих программах Пентагона. США предлагают устранить этот изъян с помощью специальных брифингов. Но при этом обмен военной информацией хотят сделать взаимным. То есть мы тоже должны делиться своими планами в области ПРО, словно это Россия предпринимает шаги, угрожающие Америке, а не наоборот.
Остается нерешенным вопрос об адекватности наших ответных действий. Например, в предложенном американцами документе ни слова не сказано о том, какие шаги вправе предпринять Россия, если США решат развернуть в Европе еще один позиционный район ПРО, увеличить количество противоракет или оснастить их множественными ступенями перехвата? Наивно полагать, что в ответ на такое уведомление мы из соображений благодарности откажемся от ответных шагов.
Другой пример транспарентности по-американски - выдвинутые США условия доступа российских инспекторов на объекты ПРО в Польше и Чехии. Вашингтон советует нам решать этот вопрос с... поляками и чехами, а заодно добивается для них возможности посещать аналогичные российские объекты. Такое, с позволения сказать, "дополнение" превращает разумную инициативу в бесполезную акцию.
Наконец, для ограничения возможностей ПРО по перехвату российских межконтинентальных баллистических ракет американцы вроде бы соглашаются не загружать свои противоракеты в шахты и складировать их на базе в Польше либо предлагают установить на оружие некие "предохранители", затрудняющие его мгновенный старт. Однако и в этом предложении хватает "подводных камней". На загрузку противоракет в шахту потребуется не более суток. Этого времени достаточно для приведения системы в боевую готовность даже при наличии каких-то "предохранителей". К тому же Вашингтон заранее ограничивает свои уступки временными рамками. В американском варианте договоренность перестает действовать, как только ракетная угроза, по их оценке, становится реальностью. То есть объявить время "Ч" американцы могут в любой момент.
РГ: Тем не менее Россия все же не отказывается от сотрудничества с США в вопросах противоракетной обороны. В Праге пойдет разговор о новых инициативах по ПРО или все необходимое уже сказано?
Бужинский: Наша инициатива - создать такую систему реагирования на возможные ракетные угрозы, в которой Россия, США и Европа участвовали бы в качестве равноправных партнеров. Она хорошо известна и неоднократно озвучена на различных форумах, включая площадки НАТО и ОБСЕ. Мы отстаиваем необходимость международного мониторинга за проведением испытаний ракет. Первым шагом на этом пути могла бы стать региональная система контроля за пусками ракет с Ближнего и Среднего Востока. Напомню, что для информационного обеспечения такой задачи Россия предложила использовать данные своих РЛС в Габале и Армавире. Информацию оттуда могла бы обрабатывать и анализировать в специальных центрах международная группа экспертов. Эти специалисты в конечном счете способствовали бы формированию согласованного мнения о наличии ракетной угрозы. Это предложение остается в силе.
РГ: Иными словами, для доверительного диалога России и США по проблемам противоракетной обороны двери по-прежнему открыты?
Бужинский: Мы исходим из того, что лучшая мера доверия - это отказ США от развертывания объектов ПРО в Европе. Или как альтернатива - приостановка практических шагов по их развертыванию до тех пор, пока не будет найден консенсус между всеми заинтересованными государствами. Наличие такого консенсуса послужило бы хорошим примером для решения противоракетных проблем в других регионах мира.
Евгений Бужинский снял военную форму после более тридцати лет службы в генштабе и министерстве обороны. Сейчас он — глава независимого ПИР-Центра в Москве и эксперт по отношениям России и НАТО.
В беседе с SvD он прямо возлагает на НАТО ответственность за эскалацию на Балтике вблизи Швеции и задается риторическим вопросом, кто кому угрожает.
Контекст
Западу нельзя терять бдительность
Defence24 06.06.2016НАТО на Балтике провоцирует Россию
Aftenposten 06.06.2016Путин жестко предупредил НАТО
ИноСМИ 02.06.2016«Я много лет работал вместе с НАТО и знаю, что НАТО нужен враг, сильный враг, такой, как Россия. Сейчас у НАТО появилась миссия, и думаю, что это надолго».
На чем основаны ваши выводы?
«Даже в мое время, когда у нас были дружеские отношения с НАТО, во всяком случае, сотрудничество в восемнадцати группах и совместные учения, я, когда учения переходили в соответствующую фазу по статье 5 договора НАТО, спрашивал натовского оппонента, что это за большая нестабильная страна, которая напала на маленькую страну-члена альянса. Китай? Нет, отвечал оппонент, это просто выдуманная страна».
Несмотря на резкие формулировки, в России Бужинский — скорее голубка, чем ястреб. Ясно, что он придерживается типичной для российских политиков, военных и аналитиков точки зрения: в том, что Европа движется к новой холодной войне, виновато не поведение России, а расширение и агрессивные действия НАТО. Эта позиция прямо противоположна той, которую выражают политики и военные в странах НАТО и ЕС, включая Швецию.
Тон российских государственных СМИ гораздо более враждебен. В июне НАТО проводит одновременно три военных маневра, в которых в совокупности участвуют 40 тысяч солдат, в связи с чем альянс оказался под градом обвинений. «Анаконда» (Anakonda) в Польше, «Удар сабли» (Saber Strike) в Прибалтике и стартовавшие в пятницу учения «Балтопс» (Baltops) в Финляндии, Швеции и Польше при участии шведских солдат в целом воспринимаются как враждебные военные акции, нацеленные на территорию России.
Новостной сайт Sputnik называет учения «военной игрой» и утверждает, что НАТО планирует ядерную атаку и готовится к третьей мировой войне.
Намекая на учения НАТО в Польше, информационное агентство РИА пишет, что анаконда «все плотнее обвивается вокруг горла России», и задается вопросом, можно ли назвать это вооруженной агрессией.
Журнал «Национальная оборона» (National defence) констатирует, что Россия ответит, если НАТО на июльском саммите в Варшаве примет решение об очередном наращивании сил:
«Отбросьте иллюзии, мы не пойдем на компромисс»
Как пишет журнал, ответ России будет заключаться в размещении в Калининграде новых ракет «Искандер-М», чей радиус действия охватит и Швецию. А в Балтийском море появятся русские подводные лодки с крылатыми ракетами.
«Конечно, идет информационная война», — говорит генерал Бужинский, — «Много лет именно Запад выигрывал информационные войны. Вероятно, сейчас Россия впервые не проигрывает. Пока у нас ничья».
Корректно ли выставлять НАТО подстрекателем?
«Нет, я не собираюсь демонизировать НАТО, ЕС или союзников в Европе. Но у НАТО теперь есть реальный враг, и альянс будет вооружаться, тренироваться и развивать военную инфраструктуру. Это нормально. Мы тренируемся, НАТО — тоже».
Бужинский считает, что военная угроза Прибалтике или Швеции и Финляндии со стороны России — пустая болтовня.
«Это паранойя. Но людей с паранойей и фобиями трудно переубедить».
Россия не перейдет в наступление?
«Нет. Мы — не сумасшедшие. Путин — не сумасшедший. Российское правительство не сошло с ума. Нападение на страну-члена НАТО может развязать ядерную войну».
Что в этом свете означает аннексия Крыма?
«Крым не так важен. Как сказал Путин, для нас этот вопрос закрыт. Крым — часть России и останется ею в обозримом будущем».
Офис Федора Лукьянова находится в районе университета. Одна из его должностей — председатель консультативного органа российского правительства по вопросам обороны и внешней политики. Он тоже считает, что между Россией и НАТО идет риторическая война.
«Должен сказать, у нас пропагандистская война с обеих сторон. В НАТО и на Балтике иногда возникают истерические настроения. В Европе некоторые утверждают, что Россия готовит вторжение. Это находит отражение здесь, в России, где тоже есть те, кто верит, что у НАТО военные цели».
С чем это связано?
«Смотрят не только на нынешние события, но и на весь период после холодной войны. Если посмотреть объективно, то в 1991 году в НАТО входили 12 стран, теперь их — 28. По мнению России, НАТО шаг за шагом приближается и к российским границам и к ядру российской стратегии безопасности».
Лукьянов хочет сказать, что то, что в 90-е годы ЕС и НАТО считали принятием со стороны России, в действительности было ее слабостью. Теперь маятник качнулся в другую сторону, и ситуация поменялась.
«НАТО исходила из того, что была реакция в военной области в Европе и на Балтике. Теперь Россия пытается объяснить, что это больше не актуально, а НАТО должна учитывать наличие поблизости крупной военной державы».
О проблеме
В июне НАТО собирает 40 тысяч военных для участия в трех учениях, которые одновременно пройдут в Балтийском регионе. «Анаконда» будет проводиться в Польше, «Удар сабли» — в Прибалтике, «Балтопс» — в Финляндии, Швеции и Польше.
Швеция уже не в первый раз участвует в учениях «Балтопс», которые стартовали в пятницу, и впервые присоединится к «Анаконде».
Государственные российские СМИ называют учения провокацией и подготовкой к удару по территории России.
В 2014 году русская армия начала собственные необъявленные учения параллельно с «Балтопс». В 2015 году никакой российской реакции не последовало. Информации о том, что может произойти в этом году, пока нет.
